начальник Алтайского заповедника рассказал Strana.ru про «Гайд-парк» на берегу Телецкого озера, матерых госинспекторов, экологический туризм и маршрут ГОЭЛРО на вразбивку взятой территории. Алтай, лже- диковиная жемчужина, во все времена манил туристов. Организованные и не очень, они ехали, плыли, летели, что бы хотя одним глазком понимать то, о чем часто читали в книгах и смотрели по телевизору. чуть не десятую кусок Республики Алтай занимает Алтайский биосферный заповедник. Это одна из крупнейших отдельно охраняемых природных территорий в России. До недавнего времени ее посещение было затруднительно на фоне многолетнего конфликта заповедника с местным населением. Но с приходом в 2007 году нового директора — Игоря Вячеславовича Калмыкова — обстановка стала налаживаться. ей-ей не то что налаживаться, а действительно исправилась. о том, насколько немедленно комфортно и безопасно наведываться Алтайский заповедник, как удалось уладить споры с местным населением, нам рассказал собственноручно Игорь Вячеславович. — Ваше предыдущее поле работы — Саяно-Шушенский заповедник. Почему вы согласились неудача с обжитого места и переехать на Алтай? — Последние годы страда в Саяно-Шушенском заповеднике шла на автомате. Я работал замом по науке и круг луна на 10 дней уходил в тайгу, в много изучать барса и козерога. вооружение около меня было практически все, даже лазерный дальномер, которым я замерял отдаление до зверей. заниматься да было просто в удовольствие, по-этому я, конечно, задумывался, стоит ли вещь менять, если все хорошо, в том числе по деньгам? С новый стороны, было интересно подняться на высота выше и варганить какое-то дело: я же мужик! Тем более что здесь, в Алтайском заповеднике, я уже бывал, приезжал от Министерства природных ресурсов творить оценку ситуации, и мне здесь понравилось. Во все времена человеки стремились на Алтай посмотреть местные красоты, Но сложившаяся имущество этому отнюдь не способствовала. Телецкое озеро и его окрестности были полигоном для выяснения отношений: кому эта картинность достанется. Поэтому, кроме разрешения конфликта с местным населением, гордо было наладить в заповеднике нормальную работу. Колебания были, Но помаленьку шансов для отступления оставалось все меньше и меньше. В некоторый момент я понял, что отпираться уже просто не по-мужски. — Наверное, и интересно было? за всем тем Алтайский заповедник — 1 из старейших заповедников в нашей стране. — Заповедник конечно старейший. Когда-то его место была много гектаров. Многое из того, что входит безотлагательно в Хакасский заповедник, в том числе горячий источник и заимка Лыковых, раньше входило в Алтайский заповедник. По логике это было правильно, поскольку отсюда ближе. Кстати, про Агафью Лыкову было известно давно, а изобретение Пескова было в большей степени журналистское открытие, чем какое-либо иное. Уже в первой летописи заповедника в 30-х годах было написано про семью староверов. Выше в много они переместились опосля войны. Во другой половине 40-х прошлого века здесь было разительно уму помрачение банд военных дезертиров, выявление и отлов которых да входили в задачи охраны заповедника. защита в этом случае состояла из бывших фронтовиков, которые были матерыми бескомпромиссными ребятами. если прислуга в тайге от них бежал, они прежде стреляли, а после разбирались. да трагически погиб 1 из братьев Лыковой. — Непростые отношения с местным населением. И как работалось первое время? — До основных задач — размеренной природоохранной деятельности и появления возможностей для дозированного экотуризма — тут было вдобавок дюже далеко. Я приехал, Кагда здесь был ясный выраженный столкновение с местным населением. Казалось, что все враждовали со всеми. Они не понимали нас, мы — их, Но и среди собой ни около них, ни около нас не было согласия — рецепта, что со всем этим делать. ясный было одно — надобно договариваться, тем более в основном человеки тогда совершенно адекватные. Но мочь договариваться со 170 жителями. Нужны фигуры, которые решают вопросы в поселке, с мнением которых считаются. Возникла понятие сотворения общественного совета. часто человеку важно, что бы его послушали, и свободно даже после оказывать так, как он хочет. Вот если его изначально игнорируют, то уже возникает конфликт. предложение Телецкого озера — как раз такая площадка для дискуссий, эдакий «Гайд-парк». Ему уже 7 лет. вопрос решена: заповедник остался при своих интересах, и мы ни миллиметра не уступили. Мы даже протоколов безотлагательно составляем больше, чем при предыдущей администрации, просто потому, что защита работает лучше. И после здесь, из первых рук на Телецком, с лодочниками серьезного конфликта нет, а значит, нет и серьезных нарушений. апогей заезжают на лодке к водопаду Корбу, гораздо мы не пускаем, Но и все и запрещать — следовательно нельзя. И лодочники понимают, что не нуждаться спорить с заповедником, если все нормально, ведь мы им и пропуска даем бесплатные, а все кордоны около нас свободные к посещению. — А туристы не хулиганят? — Нет, мы с ними живем мирно. По первости, конечно, были сложности. как только привели кордон Корбу в порядок, почистили водопад и открыли наконец-то для посещения, я думал, место часть охраны и экопросвещения будут просить туда работать. А в реальности чуть не 80% инспекторов отказывались. И Кагда я приехал туда и один сутки постоял, понял, что не смог бы там работать. Это безотлагательно все устаканилось, а начало нация шел и возмущался: «На каком основании? Это все народное, а вы монета собираете?!» И это 700 особа в день. И и тот и другой другой такой. Ни 1 правильный товарищ по доброй воле такое заслушаться изо дня в погода не пойдет. Время прошло. противиться практически перестали. — Вы затронули тему экологического туризма в заповедниках, которая ныне вызывает тьма тем споров. Что вы об этом думаете? — Экологический туризм в заповедниках был всегда. И неправда, что его когда-то не было. Алтайский заповедник и 30 годов обратно посещало почти то же цифра людей. Причем законы тут-то были другими. А теперь некоторые изменения в законодательстве нужны, потому что о ту пору дозволено будит назвать багаж своими именами. Мы все время говорили, что это около нас не туризм, а эколого-просветительская деятельность. Это ерунда. Это ходячий туризм, и не надо этого бояться. просто должно это копать разумно. И мне кажется, что мы движемся в правильном направлении. как-то я проехал по Катуни, и увидел, что базы и домики красят в красный цвет. да делают в Финляндии, и это больше вписывается в природу. Отрадно, что около нас стали об этом задумываться. да что, думаю, все изменится в лучшую сторону, если нам не помешают. — А браконьеры туризму не препятствие — На Телецком озере в этом плане спокойно. около нас теснить сильный оперативник, что шиш на свете не боится: карабин, рация, тайга — для него родные слова, Но Кагда он работает на Корбу, где наводнение туристов и требуется испытывать лодочников на наличие разрешений, а неизвестный на него начинает кричать, он теряется. Ему в такой, в общем-то спокойной, ситуации некомфортно. Другое ремесло настоящие браконьеры — с ними понятно, как себя вести. Все относительно серьезные нарушения происходят в Улаганском районе — незаконная охота, рыбалка. пусть бы теперь настоящих браконьеров днем с огнем не найдешь. Молодежь в тайгу уже не хочет идти, а старики уже не могут. Хотя, конечно, бывают исключения. Вот наши инспекторы на границе с Тувой незадолго 6 протоколов составили. С браконьерством дозволительно воевать вечно, Но суть — это экономические рычаги. если не будит продаваться кабарожья струя или же медвежьи лапы, если бы около нас как следует работала таможня и деревня сей товар возможности нет было отправить зa границу, то все прекратилось бы в пять секунд. А главный торг сбыта — там, зa границей: в Корее и Китае. — по-этому браконьеры до сих пор представляют угрозу для символа заповедника, снежного барса? — Когда-то шкуры ирбиса продавались в Кош-Агаче на рынке, Но все и это не было массовым промыслом. В основном все они происходили из Монголии. Снежного барса там больше, больше добывают, причем не специально, а случайно. И продавали его здесь отнюдь не зa сумасшедшие деньги. обыкновенный лицо совершенно мог купить. Его кожа не считалась чем-то уникальным. Не то что сейчас. другой раз природоохранная объявление дает обратный эффект, потому что те люди, которые раньше не знали о существовании здесь снежного барса, внезапно узнают, что это неплотный вид, какой все охраняют, и решает начинать поохотиться, добыть и полезный продать. — что времени прошло с тово момента, как вы здесь появились, до момента, Кагда поняли, что процесс пошел, система работы налажена? — Я над такими вещами не задумывался. просто с самого начала знал, что мы это сделаем. Только сейчас, на 8-й год моей работы, с появлением сотовой связи я могу позволить себе расслабиться, побыв не мало дней на Телецком озере. А в 2007–2009 годах я из города выезжал сюда, проводил здесь совещание, в ночь возвращался в посёлок и на утро там продолжал работу. Это не значит, что все было да плохо и тяжело. Был просто буйный драйв от работы, от круглосуточной постоянной работы. Впрочем, да бывает всегда, Кагда вступаешь в активную фазу любого дела. Темп мы тут-то взяли дикий: в 2007 году стали делать общий совет. В 2008 году уже начали рисовать обоснования на биосферный заповедник. В 2009-м получили биосферный статус. В прошлом году при поддержке Степного проекта Программы развития ООН провели значительный семинар для заповедников о роли общественных советов в сохранении заповедных территорий. С точки зрения глубины конфликта и сложности ситуации в 2007 году это казалось невозможным. Но мы это сделали. Последние пара возраст для меня были не менее тяжелые. Все крупные проблемы вроде бы решены, Но употреблять некая текучка, обычай в моем понимании. Хотя, все и какие-то дела и события происходят. Они, может быть, не такие революционные, а более бытовые. Вот, например, в прошлом году запустили гибридную дизель-солнечную станцию в заповедной деревне Яйлю. Трудно представить себе, что к тому же полтора возраст обратно здесь знать был только 4-5 часов в сутки. Впервые в истории этого населенного пункта здесь появился упрямый свет! как лампочка Ильича в советские годы, да и для жителей Яйлю это стало быть событием. Кагда эту станцию сделали, я, смешно сказать, боялся, что вид изменится. Но, по сравнению с горами, она все и оказалась маленькой. И несмотря на это, выглядит внушительно. — И такие важные события для вас из разряда бытовых? разве содержание скучна бес борьбы? — если в сплетня потреблять нужда преодоления сложностей, нужда В любое время иметься на рывке, от этого никуда не деться. Я и самостоятельно не сплю, и другим беззаботный не даю. И темп уменьшать мы не собираемся. — А если завтра вам предложат избегать руководителем в новый заповедник, в котором все плохо, в котором теснить проблемы, требующие решения, уйдете? — Страшная область моей обида в том, что я путешественник. Я не могу ответить на ваш дилемма «нет». Может попадаться и согласился бы. Другое дело, что появилась новая вводная: невозможно предать коллектив. Все мужики — эгоисты, это известно. И, наверное, я думаю не столько про коллектив, сколь зa себя: как воспримут меня, если я уйду от своих людей? Для меня это тожественный имеет значение. — Получается, что вы уже несвободны. Ведь любая порука — это несвобода. — Несвобода очень в других вещах. красоваться директором, как, впрочем, и просто надевать мужчиной — это брать на себя ручательство зa свои решения и поступки. А Кагда от твоего решения зависит многое, зависят другие люди, причем часто ты не можешь рассказать им, как это приговор принимается, Кагда приходится утверждать и договариваться с теми, с кем в обычной жизни, возможно, даже выражать не хотелось бы, вот это, конечно, угнетает. К сожалению либо к счастью, питание не В любое время дает прямые ответы на вопросы. И наша урок — нюхать компромиссы, даже внутри себя.начальник Алтайского заповедника рассказал Strana.ru про «Гайд-парк» на берегу Телецкого озера, матерых госинспекторов, экологический туризм и роспись ГОЭЛРО на на особицу взятой территории. Алтай, так сказать диковиная жемчужина, во все времена манил туристов. Организованные и не очень, они ехали, плыли, летели, что бы хотя одним глазком понимать то, о чем часто читали в книгах и смотрели по телевизору. едва не десятую круг Республики Алтай занимает Алтайский биосферный заповедник. Это одна из крупнейших отдельно охраняемых природных территорий в России. До недавнего времени ее посещение было затруднительно на фоне многолетнего конфликта заповедника с местным населением. Но с приходом в 2007 году нового директора — Игоря Вячеславовича Калмыкова — обстановка стала налаживаться. так не то что налаживаться, а действительно исправилась. о том, насколько немедленно комфортно и безопасно попроведывать Алтайский заповедник, как удалось уладить споры с местным населением, нам рассказал самоуправно Игорь Вячеславович. — Ваше предыдущее пространство работы — Саяно-Шушенский заповедник. Почему вы согласились неудача с обжитого места и переехать на Алтай? — Последние годы занятие в Саяно-Шушенском заповеднике шла на автомате. Я работал замом по науке и круг луна на 10 дней уходил в тайгу, в много изучать барса и козерога. оружие около меня было практически все, даже лазерный дальномер, которым я замерял промежуток до зверей. подвизаться да было просто в удовольствие, по-этому я, конечно, задумывался, стоит ли вещь менять, если все хорошо, в том числе по деньгам? С видоизмененный стороны, было интересно подняться на высота выше и орудовать какое-то дело: я же мужик! Тем более что здесь, в Алтайском заповеднике, я уже бывал, приезжал от Министерства природных ресурсов являть оценку ситуации, и мне здесь понравилось. Во все времена человеки стремились на Алтай посмотреть местные красоты, Но сложившаяся снасти этому отнюдь не способствовала. Телецкое озеро и его окрестности были полигоном для выяснения отношений: кому эта благолепие достанется. Поэтому, кроме разрешения конфликта с местным населением, гордо было наладить в заповеднике нормальную работу. Колебания были, Но исподволь шансов для отступления оставалось все меньше и меньше. В некоторый момент я понял, что отрицаться уже просто не по-мужски. — Наверное, и интересно было? все же Алтайский заповедник — 1 из старейших заповедников в нашей стране. — Заповедник подлинно старейший. Когда-то его место была много гектаров. Многое из того, что входит теперь в Хакасский заповедник, в том числе искренний источник и заимка Лыковых, раньше входило в Алтайский заповедник. По логике это было правильно, поскольку отсюда ближе. Кстати, про Агафью Лыкову было известно давно, а изобретение Пескова было в большей степени журналистское открытие, чем какое-либо иное. Уже в первой летописи заповедника в 30-х годах было написано про семью староверов. Выше в много они переместились опосля войны. Во другой половине 40-х прошлого века здесь было колоссально миллион банд военных дезертиров, выявление и отлов которых и входили в задачи охраны заповедника. защита о ту пору состояла из бывших фронтовиков, которые были матерыми бескомпромиссными ребятами. если особа в тайге от них бежал, они прежде стреляли, а после разбирались. да трагически погиб 1 из братьев Лыковой. — Непростые отношения с местным населением. И как работалось первое время? — До основных задач — размеренной природоохранной деятельности и появления возможностей для дозированного экотуризма — тут было вторично непроходимо далеко. Я приехал, Кагда здесь был ясный выраженный столкновение с местным населением. Казалось, что все враждовали со всеми. Они не понимали нас, мы — их, Но и среди собой ни около них, ни около нас не было согласия — рецепта, что со всем этим делать. ясный было одно — нужно договариваться, тем более в основном человеки тогда весь адекватные. Но нельзя договариваться со 170 жителями. Нужны фигуры, которые решают вопросы в поселке, с мнением которых считаются. Возникла понятие сотворения общественного совета. часто человеку важно, что бы его послушали, и свободно даже после сооружать так, как он хочет. Вот если его изначально игнорируют, то уже возникает конфликт. внушение Телецкого озера — как раз такая площадка для дискуссий, эдакий «Гайд-парк». Ему уже 7 лет. вопрос решена: заповедник остался при своих интересах, и мы ни миллиметра не уступили. Мы даже протоколов теперь составляем больше, чем при предыдущей администрации, просто потому, что защита работает лучше. И после здесь, прямо на Телецком, с лодочниками серьезного конфликта нет, а значит, нет и серьезных нарушений. апогей заезжают на лодке к водопаду Корбу, гораздо мы не пускаем, Но и все и невозможно — вероятно нельзя. И лодочники понимают, что не приходится спорить с заповедником, если все нормально, ведь мы им и пропуска даем бесплатные, а все кордоны около нас свободные к посещению. — А туристы не хулиганят? — Нет, мы с ними живем мирно. По первости, конечно, были сложности. как только привели кордон Корбу в порядок, почистили водопад и открыли наконец-то для посещения, я думал, деревня часть охраны и экопросвещения будут просить туда работать. А в реальности приблизительно 80% инспекторов отказывались. И Кагда я приехал туда и самостоятельно число постоял, понял, что не смог бы там работать. Это безотлагательно все устаканилось, а начало племя шел и возмущался: «На каком основании? Это все народное, а вы казна собираете?!» И это 700 особа в день. И круг другой такой. Ни 1 подходящий помощник по доброй воле такое развесить уши изо дня в число не пойдет. Время прошло. сердиться практически перестали. — Вы затронули тему экологического туризма в заповедниках, которая теперь вызывает миллион споров. Что вы об этом думаете? — Экологический туризм в заповедниках был всегда. И неправда, что его когда-то не было. Алтайский заповедник и 30 годов обратно посещало почти то же сумма людей. Причем законы тем временем были другими. А немедленно некоторые изменения в законодательстве нужны, потому что тем временем дозволительно будит назвать багаж своими именами. Мы все время говорили, что это около нас не туризм, а эколого-просветительская деятельность. Это ерунда. Это торный туризм, и не нуждаться этого бояться. просто требуется это создавать разумно. И мне кажется, что мы движемся в правильном направлении. незадолго я проехал по Катуни, и увидел, что базы и домики красят в красный цвет. да делают в Финляндии, и это больше вписывается в природу. Отрадно, что около нас стали об этом задумываться. да что, думаю, все изменится в лучшую сторону, если нам не помешают. — А браконьеры туризму не затруднение — На Телецком озере в этом плане спокойно. около нас употреблять сильный оперативник, какой безделица на свете не боится: карабин, рация, тайга — для него родные слова, Но Кагда он работает на Корбу, где наводнение туристов и необходимо испытывать лодочников на наличие разрешений, а некоторый на него начинает кричать, он теряется. Ему в такой, в общем-то спокойной, ситуации некомфортно. Другое спор настоящие браконьеры — с ними понятно, как себя вести. Все относительно серьезные нарушения происходят в Улаганском районе — незаконная охота, рыбалка. хоть бы теперь настоящих браконьеров днем с огнем не найдешь. Молодежь в тайгу уже не хочет идти, а старики уже не могут. Хотя, конечно, бывают исключения. Вот наши инспекторы на границе с Тувой намедни 6 протоколов составили. С браконьерством дозволительно резаться вечно, Но суть — это экономические рычаги. если не будит продаваться кабарожья струя либо медвежьи лапы, если бы около нас как следует работала таможня и деревня сей товар возможности нет было отправить зa границу, то все прекратилось бы в пять секунд. А главный ярмарка сбыта — там, зa границей: в Корее и Китае. — по-этому браконьеры до сих пор представляют угрозу для символа заповедника, снежного барса? — Когда-то шкуры ирбиса продавались в Кош-Агаче на рынке, Но все и это не было массовым промыслом. В основном все они происходили из Монголии. Снежного барса там больше, больше добывают, причем не специально, а случайно. И продавали его здесь отнюдь не зa сумасшедшие деньги. обыкновенный индивидуальность весь мог купить. Его кожа не считалась чем-то уникальным. Не то что сейчас. другой раз природоохранная объявление дает обратный эффект, потому что те люди, которые раньше не знали о существовании здесь снежного барса, неожиданно узнают, что это неплотный вид, что все охраняют, и решает начинать поохотиться, добыть и полезный продать. — что времени прошло с тово момента, как вы здесь появились, до момента, Кагда поняли, что процесс пошел, система работы налажена? — Я над такими вещами не задумывался. просто с самого начала знал, что мы это сделаем. Только сейчас, на 8-й год моей работы, с появлением сотовой связи я могу позволить себе расслабиться, побыв не мало дней на Телецком озере. А в 2007–2009 годах я из города выезжал сюда, проводил здесь совещание, в ночь возвращался в посёлок и на утро там продолжал работу. Это не значит, что все было да плохо и тяжело. Был просто бешеный драйв от работы, от круглосуточной постоянной работы. Впрочем, да бывает всегда, Кагда вступаешь в активную фазу любого дела. Темп мы тут-то взяли дикий: в 2007 году стали делать общий совет. В 2008 году уже начали рисовать обоснования на биосферный заповедник. В 2009-м получили биосферный статус. В прошлом году при поддержке Степного проекта Программы развития ООН провели крупный семинар для заповедников о роли общественных советов в сохранении заповедных территорий. С точки зрения глубины конфликта и сложности ситуации в 2007 году это казалось невозможным. Но мы это сделали. Последние пара возраст для меня были не менее тяжелые. Все крупные проблемы вроде бы решены, Но употреблять некая текучка, привычка в моем понимании. Хотя, все и какие-то дела и события происходят. Они, может быть, не такие революционные, а более бытовые. Вот, например, в прошлом году запустили гибридную дизель-солнечную станцию в заповедной деревне Яйлю. Трудно представить себе, что вдобавок полтора возраст обратно здесь знать был только 4-5 часов в сутки. Впервые в истории этого населенного пункта здесь появился нерушимый свет! как лампочка Ильича в советские годы, да и для жителей Яйлю это стало быть событием. Кагда эту станцию сделали, я, смешно сказать, боялся, что картина изменится. Но, по сравнению с горами, она все и оказалась маленькой. И несмотря на это, выглядит внушительно. — И такие важные события для вас из разряда бытовых? разве питание скучна бес борьбы? — если в сплетня теснить нужда преодоления сложностей, нужда В любое время иметься на рывке, от этого никуда не деться. Я и самолично не сплю, и другим беззаботный не даю. И темп уменьшать мы не собираемся. — А если завтра вам предложат избегать руководителем в иной заповедник, в котором все плохо, в котором глотать проблемы, требующие решения, уйдете? — Страшная рука моей обида в том, что я путешественник. Я не могу ответить на ваш задача «нет». Может составлять и согласился бы. Другое дело, что появилась новая вводная: отрицание предать коллектив. Все мужики — эгоисты, это известно. И, наверное, я думаю не столько про коллектив, сколь зa себя: как воспримут меня, если я уйду от своих людей? Для меня это тожественный имеет значение. — Получается, что вы уже несвободны. Ведь любая порука — это несвобода. — Несвобода очень в других вещах. таиться директором, как, впрочем, и просто пребывать мужчиной — это брать на себя порука зa свои решения и поступки. А Кагда от твоего решения зависит многое, зависят другие люди, причем часто ты не можешь рассказать им, как это приговор принимается, Кагда приходится утверждать и договариваться с теми, с кем в обычной жизни, возможно, даже выражать не хотелось бы, вот это, конечно, угнетает. К сожалению или же к счастью, житье-бытье не В любое время дает прямые ответы на вопросы. И наша вопрос — отыскивать компромиссы, даже внутри себя.